«Отцы не говорили о боях»: вспоминают дети войны

Виктор Михайлович Воробьёв, мастер производственного обучения:

Я родился в 1944 году, поэтому о самой войне, конечно, не помню. Но война нашу семью не обошла: на фронте был и мой отец, и его пять братьев. Отец Михаил Семёнович о войне не рассказывал ничего – не хотел. Он участвовал ещё в финской войне, потом был назначен начальником водоснабженческого узла в Первомайском районе Новосибирска, где и работал к началу войны. Котлы паровозов требовалось заправлять водой каждые 150 километров, иначе они могли лопнуть от жара. Для этого такой узел на Первомайке и был создан. Водокачка была на реке Иня, вода шла по трубам из досок лиственницы. Однажды труба прорвалась и отцу сразу пришлось услышать: «А, шпион! На кого работаешь?» К счастью, в НКВД служил его товарищ по финской войне – капитан Мирошниченко, я так и звал его - «дядя Мирошниченко». Когда отца забрали на фронт, он попал в инженерные войска и сам в боях не участвовал – наверное, поэтому и вернулся живым.

Все братья отца тоже вернулись живыми, но раненными. Они кое-что рассказывали о боях. Например, Иосиф, который был танкистом. Запомнился такой его рассказ: «Однажды под Сталинградом идём в атаку и тут я слышу скрежет в левой гусенице, будто в неё попало железо. Остановили танк, чтобы посмотреть, в чём дело. Я вижу, что между катков попал кусок рельсы от противотанкового ежа. Пытаюсь её вытащить, а в этом время из-под танка вылезает немец и стреляет мне под колено. От рельсы успели освободиться, дали газ, вдавили немца в землю и поехали дальше. А я истекаю кровью и уже теряю сознание. Меня перебинтовали, а потом отправили в госпиталь, где провалялся шесть месяцев. Пуля оказалась разрывной, ногу разворотила прилично, но врачи были просто боги – ногу они спасли».

А брат моей мамы дядя Володя был на фронте начальником связи, ему приходилось под огнём тянуть провода. Вернулся без ранений, но с подорванным здоровьем и скоро умер. Как и многие другие ветераны, которых я видел в детстве и которые очень быстро ушли из жизни. Я тогда не понимал, куда они делись, спрашивал об этом отца – он и объяснил…

Галина Александровна Казанская, доцент, кандидат педагогических наук, заведующая кафедрой педагогики и психологии математического факультета:

Родилась я в 1943 году, а своё детство начинаю помнить примерно с 1949 года. Трудное было время, особенно для крестьян – мы жили в селе Заковряжино Сузунского района. Родители трудились с рассвета до заката, чтобы выполнить норму, подстёгивали и нас, детвору. Дана вам деляна – вот, будьте любезны, работайте: копайте картошку, выдёргивайте свеклу… Когда я стала старше и училась в седьмом классе, приходилось и дежурить в сельсовете – кому-то что-то передавать, кого-то куда-то вызывать, а для этого надо было побегать по селу. А на выпускном вечере директор нашей школы Николай Николаевич Дубовицкий решился рассказать мне о том, как воевал под Ржевом. «Галя, какая это была мясорубка! Солдат просто привозили, сгружали и пускали в расход», - говорил он.

В нашей семье воевал мой старший брат Геннадий Александрович Яковлев 1926 года рождения. Его призвали, когда ему ещё не исполнилось 17 лет – сначала направили на учёбу и он стал совершеннолетним как раз к окончанию училища. Потом воевал в разведке, после войны остался на службе в Германии и вернулся домой только в 1950 году. Всех подробностей его службы, к сожалению, я не знаю – биографию Геннадия сейчас пытаются восстановить его дети. Брат жены Геннадия, Василий Георгиевич, погиб под Кенигсбергом, где был комсоргом батальона – теперь в Калининграде есть мемориал, где среди многих тысяч имен погибших при освобождении этого города есть и его фамилия.

Юрий Аркадьевич Фабрика, Заслуженный работник культуры РФ, военный историк, выпускник историко-филологического факультета НГПИ 1963 года:

Когда война началась, мне было два месяца, а к моменту окончания – уже 3-4 года и 1945 год я помню уже хорошо. Одно из самых ярких воспоминаний – август сорок пятого, возвращение домой отца. Счастливее меня в мире не было человека! Я ухватился за отцовскую, невероятно костлявую, коленку в огромном сапоге, прижался к ней и от счастья плакал, а мама в это время повисла на его шее. Потом перед глазами встаёт картина: на столе горит свеча, лежит булка хлеба, открыта банка консервов, а за столом родители – они держатся за руки, плачут и не могут наговориться.

А ещё до этого каждый день я ходил с мамой в школу, где она работала учительницей русского языка и литературы. Детского сада у нас в селе не было, поэтому я сидел на уроках под её присмотром. Мы шли обычно мимо храма и каждый раз напротив входа на его территорию наклонялась, чтобы завязать шнурки на ботинках – в этом месте они у неё всегда почему-то развязывались. Она долго завязывает один шнурок, потом другой – а я глазею на восходящее солнце, слушаю птиц и не придаю всему этому никакого значения. Только когда повзрослел, я понял, что мама просила у Господа, чтобы папка вернулся домой. Не раз впоследствии, когда между родителями возникали какие-то разногласия, мама говорила отцу: «Аркадий, ты вернулся домой только потому, что я тебя вымолила у Господа и потому что ты спас от расстрела священника!» А такой эпизод с отцом действительно был в Румынии – видимо, батюшка попался кому-то под горячую руку, а папа эту руку остановил.

Сам он вернулся с орденом Красной Звезды и медалями, но рассказывать о войне не любил. Только недавно моя внучка показала мне, что нашла в Интернете – наградной лист на Аркадия Ивановича Фабрику. Так мы и узнали, за что он получил орден. В качестве сапёра он десять раз под пулемётным и миномётным огнём пересекал реку Тису и перевёз на противоположный берег более сотни солдат с вооружением и боеприпасами, а также восстановив порванный артиллерийским огнём кабель. Теперь с его портретом мои дети и внуки выходят в рядах Бессмертного полка…

Записал Виталий Соловов